Часть 1. Оксана, мне так страшно, что неделю уже живот крутит
Вот так интересно могут меняться планы на жизнь. Сначала ты думаешь, что чет как-то скучно становится альпинизничать, и команда подрассосалась по своим делам, и пора, наверное, чем-то другим позаниматься. Потом тебя зовут в интересное приключение в Безенгийское ущелье на зимнюю Ак-Каю (спасибо Наташе Тепловой, Владимиру Молодожену и, вообще, а/к Политехник). А потом настойчивый Александр Николаевич Одинцов «крайне рекомендует» участвовать тебе с напарницей в летнем Чемпионате России в Замин-Кароре.
Хотя нет, рассказ, конечно, про первое женское восхождение, и без вступления тут никак.
Предыстория длинная, но я её как-нибудь сокращу до нескольких строк об этапе подготовки к основному событию.
Получив такое предложение от Александра Николаевича, я почему-то воодушевилась и решила, что это именно то, чего я давно хотела. Мой настрой передался моей напарнице Маргарите Пархимчик, и мы всю зиму и весну готовились к ЧР вместе: в основном тренили на скалодроме, а я дополнительно гоняла на беговых лыжах, за что получала укоры типа «ты портишь себе скалолазную форму». В апреле я с двумя велосипедами (да-да, мы ездили на них от домика лесника до скал в Симеизе и обратно) уехала инструкторить в Крым с а/к Штурм, куда потом приехала Рита, и в первый же вечер выдала фразу из заголовка. Оставшись на неделю без моего общества, она, наконец-то, осознала, во что вписалась, и что нам двоим «по-взрослому» предстоит фигачить в настоящих больших и незнакомых горах.
Мне же предстояло либо согласиться с ней, либо переубедить. Я выбрала второе. Видимо потому, что у меня осознание еще не произошло.
Растворив наши страхи в вечернем вине, которое щедро наливал нам Антон Кашевник (спасибо ему за поддержку и веру в наши возможности), в следующие два дня мы пролезли с ней в Крыму наши первые тренировочные маршруты: Ухо одновременным лазанием (!!!) и Кант по Канту, меняясь на каждой веревке лидерством. Это в корне поменяло настрой: мы почувствовали уверенность друг в друге и что мы сможем! По возвращении в город, тренировки продолжились с новой силой. Выезды на скалы, лазание трэдом, ИТО, лазание в дождь, прохождение траверсов, подгонка снаряги и её развеска, ночевки в палатке в условиях «как в горах», участие в соревнованиях, где были выиграны средства на покупку новеньких легоньких веревок (два беалевских полтинника-половинки по 8 мм и целая шестидесятка 9 мм).
И вот наступил день Х — 1 июля самолёт перенес сборную Питера в Душанбе. Кроме меня и Риты в составе были Антон Зыбалов, Василий Аношкин, Иван Дождев, Дмитрий Чугунов, и наши помощники Алексей Маршалов и Александр Исаков. Ожидание трансфера в кишлак Маргеб проходило в чайхане на Зелёном Рынке. Сорокапятиградусная жара нас так припечатывала, что мозги плавились и не спасал даже зеленый чай, мы мечтали поскорей попасть в Горы.
На место прибыли к вечеру, всех участников расположили в помещениях местной школы. Помнится, что наша сборная заехала не самой первой, и многие спортсмены уже вовсю разминались на простых и не очень простых маршрутах и просматривали спуски. В лагере уже находились Ростов, Томск, Владивосток, Бурятия, Ставрополь, Украина, Красноярск.
Вот и мы, не долго думая над вариантами акклиматизации, пошли на свой первый маршрут в больших горах, 4А на Замин-Карор ЮЗ по ЮЗ гребню. Из веревок взяли лишь одну динамику 60 м, зато новенькую суперлегкую девятку Edelweiss с пропиткой Per-Dura, потому что обе собирались лезть, а спуск пешком. Туда же в тот же день вышли ребята из Ставрополья, Антон Хашабаев и Дима Нагорнов.
Парни догнали нас в конце простого участка подхода, дальше нужно было лезть по скалам. И тут вышла некоторая неловкость: они, как и мы, остановились, чтобы надеть системы, каски и скальники, а потом мальчики стали развешивать на себя закладное, забивное и связываться веревками, а мы стояли и ждали, потому что хотели пропустить их вперед. В наши планы связываться и страховаться на этом участке не входило, потому что по консультации от Полины Галацевич там просто негде было это делать. Пара молчаливых взглядов друг на друга и фраза: «Давайте вы первые, раз вы уже готовы». И мы с Ритой бодрым темпом продолжили подход, а точнее, уже подлаз. И вот сейчас, по прошествии 11.5 лет, я уже не помню пересекались ли мы с ними до участка R0 ещё раз или нет, но после точно нет. До сих пор не знаю, что они делали дальше в тот день.
Маршрут 4А — самый простой на Замин-Карор. Он проходит через три взлета (плеча) ЮЗ гребня, каждый из которых круче и монолитнее предыдущего. Лидерство попилили поровну. Нижнее плечо и начало второго лезли одновременно, я шла первой. Лазание было стремным, требовало аккуратности, потому что порода тут очень напоминала хаос на книжных полках: тонкие горизонтальные слои разделялись вертикально поставленными, всунутыми и сваленными кирпичиками. Далее рельеф второго плеча усложнялся, мы поменялись и пошли попеременно. И тут началось: жара припекала, высота прибивала, воды с собой было мало, лезлось что Рите, что мне небыстро, и как результат — о, ужас, мы засыпали на страховке! Каким-то чудом выгребли, целые и невредимые, к началу третьего, самого крутого плеча. Оставалось пролезть всего 3 веревки, зато самые ключевые. Траверс вправо 15 м, вверх по внутреннему углу 30 м до полочки, влево вверх 20 м по сложным скалам, траверс вправо 20 м по полочке в 20 см шириной над отвесной стеной… Пока всё сходилось с описанием и рассказами, и финиш уже вот-вот. Как вдруг:
— Оксана, я тут не залезу! — сообщает Рита: — Полочка кончилась и лезть дальше некуда, обрыв и крутая стена…
— Ну всё, неужели приплыли, неужели напутали что-то, но ведь так всё четко совпало! — подумала я, а вслух сказала: — Рита, спускаться будем? Только как, ведь веревка только одна, нам не хватит…
Она вернулась ко мне на станцию, мы перечитали описание ещё раз: по окончании полочки нужно было лезть вверх 20 м по отвесной стене со сложным выходом. Мы перенесли станцию на конец этого несчастного траверса и стали вдвоем смотреть, куда дальше. Прямо над полкой возвышалась гладкая вертикальная стена…
— Ладно, давай думать, как отсюда спускаться, предлагаю я.
Я вернулась на место предыдущей станции, так как там был хороший выступ. А пока я это делала, Рита продолжила мозговой штурм и нашла выход. Находясь на станции у обрыва, она откинулась дальше вправо и увидела то, что раньше не могла. Буквально в метре от нее за углом начинался небольшой внутренний угол, переходящий в камин. Чтобы туда попасть, нужно было сделать шаг над пропастью.
— Оксана! Я нашла! Сейчас залезем! — слышу я уверенный крик напарницы и ликую от радости, потому что ни капли не сомневаюсь, что так и будет.
И вот веревка потихоньку поползла из моих рук, потом чуть быстрее, и уже совсем непрерывно, остановилась, команда «Самостраховка!», выдаю всю, жду страховку, разбираю станцию.
— Страховка готова! Давай, теперь твоя очередь! Там страшно… интересно! — подбадривает Ритуля.
Дохожу до края полочки, заглядываю, как могу, за угол, вижу невероятный аттракцион: один широкий шаг через пустоту с края полочки вглубь скалы на пассивные распоры.
— Рита, как ты это сделала?!
— Давай, у тебя всё получится! Дальше легче!
Смотрю только вперед, верю Рите, делаю движения. И, о чудо, действительно, всё оказалось легче, чем казалось. Долезаю последние метры сложных скал.
А около станции помимо Риты меня встречает ещё и горный козел!
— Представляешь, — говорит моя подруга, — я тут лезу, напрягаюсь, а он там сверху стоит и смотрит на меня! А мы точно четверку залезли?..
Где-то примерно в 16 часов мы были на вершине. И вы, читатели, возможно подумаете, что ну всё, история почти кончилась. Ха, просто вы не знаете, какой там спуск с этого Замин-Карора…
Мы, конечно, проконсультировались накануне, но это не сильно упрощало задачу. Путь предстоял примерно часов на шесть (!!!), а это значило, что последние два будем спускаться по темноте.
Сначала нужно было преодолеть череду кулуаров, пересекая их то траверсом, то по диагонали, то спуском, а иногда и поднимаясь на противоположный
борт. Там нам встретились сыпухи всех размеров и сортов: и крупная, и средняя, и лифты, и супер неприятная плотно слежавшаяся, по которой легло можно было уехать, оставив всю мягкую часть своих ягодиц. Конечно же, мы не брали с собой палок, и на ногах были кроссовки. С высокой осторожностью пройдя все эти склоны, мы спустились в ущелье к ручью. Ручей нужно было пересечь, кажется, вброд, либо перепрыгнуть с камня на камень. Но мы даже радовались возможности напиться воды и помочить ноги. После ручья начиналась пастушья тропа вверх на зеленое плечо и поля, где пасли коров и лошадей. Там нужно было найти нужный травянистый кулуар, оканчивающийся своеобразной «виа-ферратой» через скальный лоб. Она представляла собой стальную проволоку с узлами, к которой внизу было привязано большое рогатое дерево с плохо прибитыми к нему поперечными дощечками.
На полях мы оказались аккурат в лучах заката, и определить нужный кулуар не смогли. А потому приняли решение заночевать как есть. Благо ночи в Азии достаточно теплые, а у нас с собой были рюкзачки, сидушки, веревка и большое пончо. Мы нашли место поудобнее. Положили сидушки под попы, веревку под спины, ноги засунули в рюкзачки, а сами вдвоем с головами залезли в пончо. Не помню, брали ли мы с собой джетбоил, но что-то мы попили и поели, потому что особого голода не запомнилось. Полюбовавшись звездным небом, мы уснули до рассвета. Холодная в жаркой Азии на спуске с горы — какой отрицательный опыт может быть приятнее? Жарко не было, но и дрожать не приходилось. Солнце начало светить довольно рано, разбудив наши подзакостеневшие тела. Мы достали остатки еды: лепешка, сыр, маслины. «Греческий завтрак» — так назвала эту трапезу Рита.
Подкрепившись и собравшись, мы продолжили спуск. При свете дня найти «виа-феррату» оказалось не трудно, но в ночи мы бы этого точно не сделали. Так что мы не жалели о ночи под звездами. После рогатого дерева-лестницы тропа была уже достаточна явная и шла по травянистым и цветочным склонам. Потом она вывела на дорогу, которая в свою очередь привела в кишлак, и вот мы наконец-то добрались до школы, где нас встречали наши питерские парни с теплым завтраком, крепким чаем и горячими объятьями.
Столь интересного начала Чемпионата мы не ожидали, но и дальше было ничуть не скучнее: сложная трасса школы, муки выбора маршрута, китайский подход, снег, лед, микст, бергшрунды, скалы, ИТО, водопады, маятники, бесконечное одновременное лазание, дюльфера в неизвестность, камнепады, ночевки сидячие, лежачие, дрожачие, разбитая рация, вовремя принятые решения… Опыта мы там понабрались вагон и маленькая тележка! А уж с какими людьми познакомились и я до сих пор со многими пересекаюсь, так то вообще бесценно: Иван Темерев, Василий Терехин, Антон Хашабаев, Дима Нагорнов, Владимир Енин, Валерий Балезин, Ирина Бакалейникова, Ваня Мирошниченко, Тимур Джурабаев, Александр Пятницин и многие другие. По итогу соревнований заняли третье место, хотя, при более грамотном выборе маршрутов могли претендовать и на второе. Но главное, что вернулись в полной комплектации и без малейших потерь.
P. S. Фотографий с маршрута нет, мы ж облегчались и не брали технику. Зато удалось раскопать фотки с самого чемпионата.
Часть 2. «Куда приводят мечты»
Я решила продолжить повествование о чемпионате 2012 года, и рассказать историю нашего второго восхождения. Потому что это была квинтэссенция всего альпинизма.
«Замин-Карор — совершенно уникальная гора, она совмещает в себе три разных района. Западное плечо похоже на Крым, только стены километровые, центральная часть — такой южный Кавказ, Приэльбрусье. И за перевалом — Безенги: висящие ледники, снега со всеми удовольствиями. Там можно совершать восхождения различных стилей и методик».
А. Одинцов.
Итак, после нашей разминки и акклиматизации на теплой скальной 4а был день открытия чемпионата с жеребьевкой на школу, два дня самой школы с весьма сильной трассой и выбор маршрутов по итогам занятых мест. Рейтинг маршрутов был построен таким образом, что наиболее удаленные от лагеря маршруты оценены несколько выше, чем аналогичные по сложности вблизи базы. Многие мужские команды, понятное дело, взяли посложнее и поближе, девочки из Красноярска и Ростова взяли скальные 6а, 5б и 4ку также поближе. Мы долго думали, слушали советы опытных.
В итоге было принято решение (по настоятельным советам свыше) идти на далекую комбинированную 5а за центральным перевалом, а потом после нее идти вторую 5б рядом. Идея была в том, что если первым маршрутом брать далёкий, то мы экономим время на подходе и стартуем на более рейтинговый маршрут в свой первый день марафона (старты были в 2 дня), а спустившись с него, так же экономим время на подходе ко второму маршруту, к тому же по предположению нашего тренера лазание на комбинированной 5а должно было быть проще, чем на чисто скальной. Ну что ж, выбрали, пошли. Рассчитали, что если по описанию маршрут ходится за день, то мы за 3 должны справиться, плюс спуск на полдня. Взяли всё скальное, всё ледовое, бивуак и еды с газом в соответствии с расчетами.
Большинство маршрутов на Ягнобской стене отлично просматриваются из базы, но те, что за центральным перевалом, не видны. Туда был направлен судья Владимир Ильич Енин. Питерские двойки парней выбрали один из самых дорогих маршрутов также за перевалом (планировали идти его друг за другом), и двойка из Ставрополя взяли маршрут 5б, начинающийся прямо с перевала.
Итак, трудности начались прямо с подхода. Подъем на Центральный перевал проходил по снежному чехлу довольно крутого ручья, местами снег был тонкий, а местами уже обвалился. Было стремно, иногда очень, глубина внезапного падения могла составить метра 3. Пройдя это участок за несколько часов, мы вышли на морену, по ней двигаться было гораздо легче и приятнее. Добравшись до перевала сильно позже обеда, мы решили заночевать на нем, и лишь утром отправиться к началу маршрута. Я настаивала на дальнейшем подходе, но аргументов было три «мы уже устали», «тут на камнях гораздо теплее спать, чем там на льду» (с собой был один спальник и одна пенка) и утром нам собирался помочь с подходом наш вспомогатель Саша, который в этот день уже помог парням и теперь встретил нас на перевале. Это было первой тактической ошибкой. Кстати, в это время прямо над перевалом уже вовсю работала двойка из Ставрополя Дима и Антон. У них что-то не получалось с линией маршрута и в конце концов ребята дюльфернули к нам. Оказалось, что они хотели пройти его за день и вообще не имели бивуака. Мы без колебаний приютили их в нашей двухместной однослойной палатке.
Ранним утром, попрощавшись с благодарными спасенными от холодной, мы начали спуск на ледник в сторону нашего маршрута. И вот тут-то стала понятна наша ошибка: за ночь снег смерзся, а у Саши не было кошек, пришлось сделать для него 3 дюльфера, чтобы преодолеть крутую часть склона. Далее двигались ещё сколько-то вниз по закрытому леднику, а потом вверх в направлении следующего перевала (Восточный) К началу маршрута добрались лишь к 9 утра. Саша остался на леднике, а мы пошли преодолевать первую сложность — рантклюфт.
У нас с Ритой была договоренность,
что всё лазовое лидирует она, а всё ИТОшное и снежно-ледовое я. Поэтому
с рантклюфтом боролась я. Основная проблема была в том, что к 9 утра
снег успел подтаять и стать мягким, а противоположная сторона разлома
была вдобавок нависающая, и инструменты её прорезали. Порядком
намучавшись, я-таки перелезла его, добралась до хорошего выступа,
закрепила перила и сделала страховку. Кстати, стоит сказать, что в этот
раз мы взяли 2 беалевские веревки-половинки диаметром 8,1 мм по 50
метров каждая. Типа облегчились. Рите теперь предстояло зажумарить с
рюкзаком через этот нависающий снег, да ещё и каким-то образом не
свалиться в сам рантклюфт. Можете себе представить картину: перед вами
провал, за ним снежный карниз, через него идут перила, тянутся как
резинка и врезаются глубоко в снег так, что жумар толком не сдвинуть, а
ещё при вас рюкзак со всем снаряжением и бивуаком. Пришлось по
отдельности: сначала пришла Рита, а потом мы вытянули наш скарб.
Далее начиналась скальная часть, и мы поменялись ролями. Рита повесила на себя всю снарягу, кроме ледовой, отдала ботинки, надела скальники, оставила меня с рюкзаком и пошла в бой. Тут была очередная засада: лазовая щель вся заросла мхом и по ней откровенно лилась вода. Через 40 минут Рита вернулась на станцию и сообщила, что вся промокла и замёрзла. Мы нашли решение в том, чтобы обойти водопад левее по нависающей тонкой щели на ИТО. Поменялись. Я забрала из рюкзака свою куртку, скальники, которые ни разу и не надела, и что-то ещё из тяжелого, положила в компресмешок от спальника и повесила себе на спину, чтобы хоть как-то облегчить жизнь второму. Пошла штурмовать щель в ботинках. Щель на ИТО поддалась, выше я вышла на простой участок и достигла удобного места под станцию. Сколько времени на это ушло, я не помню, но долго, Рита же с рюкзаком зажумарила не многим быстрее. А когда она пришла на станцию, то оказалось, что у неё из кармана разгрузочной жилетки выпала рация. Вот это был ещё один повод (после потерянного времени и таких трудностей в начале) повернуть. Но Рита дюльфернула вниз и нашла рацию и одну из трех батареек. К счастью (или нет) у нас с собой был фотоаппарат с фотками будущего спуска, который нам предстояло ещё разведать. Мы вытащили из него все 2 недостающие батарейки. Рация заработала, как нам показалось (а оказалось, что у нее сломался динамик, и мы могли только передавать информацию, нас слышали и давали тоны в ответ). И мы полезли дальше. Меняться уже не стали, остаток дня дорабатывала я. Участки были непростые для нас, было много якорей на каждой веревке, и много ИТО. Двигались обе медленно, веревки шли наискосок.
К вечеру стали подумывать о ночлеге, но полок не встречалось. Над нашими головами было хорошее нависание, примерно в веревке наверх и в сторону от линии маршрута, там под ним, казалось, есть полка. Посовещавшись, полезли туда искать место. Это была очередная ошибка. Лезли туда долго, снова были мокрые скалы, ито в темноте, и полки не оказалось. Зато забрались в самое безопасное место. Соорудили там двухуровневую станцию на покатой узкой полочке, всё пристраховали, залезли в палатку как в бивакзак и укрыли ноги спальником, сверху надели пуховки. Готовили на джетбойле, который держали в руках. Получилась полусидячая. Поспать получилось так себе, но было тепло. С рассветом мы зашевелились, и через минут 40 уже делали дюльфер обратно на линию маршрута. Снаряжением жертвовать не хотелось, и когда я уходила последней, то продела веревку прямо в ушко крюка типа лепесток, благо оно было без острых краев. Крюк был надежный, Рита его проверила своим весом с рюкзаком. И потом веревка даже благополучно продернулась.
На второй день первой пошла Рита. Скалы были вполне лазовыми, но неприятности все равно встретились — это 3 водопада через наш маршрут, который наискосок через стену продолжал набирать высоту. Два из них Ритуля прошла прямо под потоками (ух и накупалась же она), а перед третьим остановилась, и мы стали думать, как обойти, там совсем было мерзко: заросли мокрого мха и ручьи. Поменялись. Я пошла в обход по итошной стенке. А когда Рита потом за мной стала жумарить, то словила жуткий маятник, потому что под нагрузкой сломался и вылетел маленький камалот 0.3 номера. Пока лезли в этот день, то встретили около 3х мест под ночевку, и первое было после первой же веревки, жаль, об этом в описании не было ни слова.
К концу второго дня нам оставалось пролезть 2 ледовых веревки, потом ещё 100 метров снежного склона, и выйти на снежное плечо, где мы ожидали встретить площадку под палатку. На подходе к ледовым веревкам посыпались камни. Мы немного выждали. Камни лететь перестали. И со словами «они же уже упали» я ринулась махать тяпками и крутить буры. Мне все казалось, что тут меньше 100 метров будет, но вышло точь-в-точь как написано. Пока я лезла, Рита смотрела за склоном сверху. Пару раз что-то сыпалось, но пролетало мимо. Вышли на снег, там было безопаснее, потому что склон выводил на чисто снежное плечо. Поначалу глубина была небольшая, и я двигалась быстро. Посередине склона был скальный остров, я шла к нему, и на подходе снег был уже по колено. Там станция, перила, страховка, жду Риту. Смеркалось. Достали фонари. Ещё 50 метров и мы сможем отдохнуть. Это были очень трудные 50 метров. В какой-то момент я гребла уже по грудь… А когда выгребла на плечо, то прям опешила от досады — тут не было никакой обещанной площадки, вместо нее был снежный гребень. Хорошо, что рядом метрах в десяти торчала скала, в нее удалось вбить 2 якоря и сделать станцию. Рита с не меньшим трудом пробралась через снег ко мне. Дальше нужно было обустроиться на ночевку. Мы взяли по тяпке и начали раскапывать гребень и утаптывать снег. На это ушел, наверное, целый час и остатки наших сил на сегодня. Поставили палатку, пристраховали её к станции. Поели и попили внутри, утеплились всем, что было, устелили дно мокрыми веревками, рюкзаком и одной пенкой, накрылись спальником. А дальше… дальше мы впервые обнимались, дрожали и по-настоящему стучали зубами, потому что было ну оооочень холодно…
Как же мы были рады утру и первым лучам солнца! Это снежное плечо возвышается прямо над перевалом Восточный и первым встречает рассвет.
Наши организмы вошли в состояние какого анабиоза. Мы поели, попили, прикинули остатки продуктов и газа, перечитали раз пять описание, собрались и… полезли дальше… По фото мы прошли примерно половину маршрута, а по тексту будто бы только треть. За два дня. И нам было абсолютно не понятно, что нас ждет впереди и стоит ли туда лезть, и если не лезть туда, то куда спускаться?! Обратно по пути подъема было совершенно невозможно. Нам так казалось тогда, и до сих пор я так думаю.
В общем, мы двинули дальше. Снова первой пошла Рита. Немного по снежному гребешку под скалу. По ней веревка простых скал и выход на 40 метровую прерывающуюся полку-отщеп, траверсом уходящую вправо-вверх. Простые скалы были простыми, а вот по полке пришлось лезть не только первому, но и второму с рюкзаком, местами чуть ли не на коленях проползая под нависающей стеной. Ладно, идем дальше. Рита начинает третью веревку, уходит за угол, я её не вижу. Веревка долго не идёт. Через какое-то время она возвращается немного назад, так, что я могу её видеть, и рассказывает, что там совсем «бяда» — скалы залиты натечным льдом, и она не знает, как по ним лезть, и тем более, как там страховаться… Собираемся на станции около Риты. Дожидаемся времени связи и передаем информацию. Передаем всё как есть. Вот только ответ нам не получить. И тут наши мальчики, которые вместе с судьей Ениным находились в этот момент под нашей стеной на единственном скально-травянистом островке сбоку ледника (обустроили там бивак и отдыхали перед следующим маршрутом), начали что-то кричать нам во весь голос. До нас долетело что-то про телефон. Мы его достали (это была кнопочная нокиа), включили и к большой радости поймали связь! Созвонились, что удивительно, с Тохой Зыбаловым. И первое, что он нам сказал, было: «Дуры, включите громкость на рации!» (Это потому, что в базлаге кто-то на проверке радиостанции этого не сделал и подумал, что она не работает) А мы ему дружно в ответ: «Мы не дуры, она правда не работает, мы её уронили!»
Поговорить, поговорили, но решение оставалось всё равно за нами. Там снизу никто ничего не насоветовал. И это было самое трудное, с чем мы столкнулись на горе. Просто потому, что разумная часть мозга была уже так угнетена, что не работала. Ход наших мыслей был примерно таков: два дня из заложенных трёх прошли, впереди ещё добрая половина маршрута, и она, как оказалось, ещё и посложнее будет ввиду состояния скал, еды и газа на один день. Вопрос, выживем ли мы без еды и газа, и в каком состоянии будем работать, если продолжим, и сколько там еще до вершины. Непонятно. Тут Рита говорит: «Ну мы же на чемпионат приехали не для того, чтобы жизнью и здоровьем жертвовать.» А я говорю: «Да, ты права, оно того не стоит. И вообще, если мы сейчас уже не соображаем и решение принять не можем, то что будет дальше?» И вот тут мы приняли единственно верное решение — дюльферять. Сначала спустились на снежный склон, по нему траверснули к месту ночлега на плече. Там прикинули, что прямо под нами должен быть перевал Восточный, и до него дюльферять — самый быстрый спуск. К тому же наши вспомогатели Саша и Леша на нем бывали и видели стену снизу. Мы вышли с ними на связь, они подтвердили, что спуск там возможен, если не попадем на карнизы.
И мы отправились искать спасение в неизвестности. Сначала прошли вместе немного по снегу, потом склон сменился сыпухой, там тоже можно было двигаться одновременно, далее узкий пологий кулуар, который вывел нас на полку и сбросы. Дальше только дюльферять. Быстро нашли выступ, накинули петлю, я пошла первой по мокрому камину. Камин не понравился, снова купаться под потоками очень не хотелось. Ниже я ушла из него правее и попала на полку. Выступ, станция, самостраховка, дюльфер свободен, узлы. Ко мне спускается Рита. Говорит, а ты жумар-то взяла? А то вдруг придется обратно подниматься. На второй дюльфер я взяла жумар. А Рита как в воду глядела. Спуск проходил по отвесной стене, внизу под которой виднелась хорошая полка с отличными выступами. Я двигалась туда и даже распустила бухту дюльферной веревки, чтобы проверить, хватит ли. Веревка кончиком достала до полки. А за 6 метров до нее я услышала команду сверху «Страховочная вся!»
«Вот это прикол!» и «Какая досада!» — проскочили мысли в голове. Я ж не учла, что наши резинки так растягиваются… Очередная ошибка. Как хорошо, что Рита так вовремя вспомнила про жумар!
Это был самый долгий дюльфер в моей жизни, я минут 40-50 потратила на то, чтобы на этой гладкой стене найти хоть какой-то рельеф под станцию. Нашла. Это был мелкий стоппер и якорь, вбитый на пару сантиметров. Стоппер стоял хорошо, а вот якорю я не доверяла. Рита спускается, делится впечатлениями про спуск, про время, про свои мысли, и про эту станцию, я предлагаю ей спуститься сразу дальше на полку) Теперь последней ухожу я. Когда мы встречаемся с ней на полке, я спрашиваю: «Как ты думаешь, какую точку я там оставила?» Она: «Стоппер что ли?! Надеюсь, веревка не через тросик идёт?)))» Я: «Нет, конечно, оставила свой карабин без муфты, стоппер хоть и маленький, зато надёжнее стоял» Она: «Ладно, раз ты здесь, значит всё хорошо.»
Дальше мы сделали ещё 2 дюльфера, которых я совсем не помню, и последний пятый. Он был самый особенный. Потому что гора никак не хотела отпускать нас сухими. В общем, вариантов не было, пришлось спускаться через водопад, и это была не просто мокрая скала или струйки воды. Это был в полном смысле водопад. Пришлось окунаться с головой. Благо, что всего на несколько метров. Потом под ногами появлялась земля и можно было отталкиваться от воды подальше. Как только мы появились на горизонте перевала, к нам сразу выдвинулись Саша и Леша с теплыми вещами. Ребята мониторили и ждали нас весь день. К моменту, когда мы продернули и собрали веревки и спустились пешком к тропе, они были уже на перевале. Это была самая радостная встреча и самые крепкие обнимашки, какие я только помню! Мы спустились, мы спасены, и мы не оставили всю нашу снарягу на горе, а значит, сможем пойти что-то ещё.
Парни забрали у нас рюкзак и довели до того самого островка на леднике, где обитали они и судья. Мы что-то там перекусили, напились чаю и завалились спать. Как же сладок был наш сон: в тепле, на ровном и безопасном месте. Утром долго лежали в палатке, согреваемой лучами солнца, пока не пришла тень от горы. Потом пришлось вылезать и строить дальнейшие планы. От восхождения по северо-западной стене мы отказались. Мы поняли, что тут нет простых машрутов, а комбинированные ещё и камнеопасны. Решили спуститься в базлаг, и там уже выбирать следующий маршрут.
Что же потом оказалось. А оказалось вот что.
Наш маршрут был пройден командой сильных скалолазов-перворазрядников в рамках очного чемпионата в сухом 1976 году. Прошли они его за один день и подали как 5б. Но классифицировали маршрут как 5а, потому что не должна 5б за один день ходиться. Никто из последующих восходителей не думал, что он настолько длинный и сложный. Как рассказал нам один из судей в базлаге, было два или три последующих прохождения командами из нескольких мужиков по 6-7 дней!
Как же хорошо, что мы оттуда вернулись целыми и невредимыми. И я очень рада такому многогранному опыту. Хоть мы и не дошли до вершины, но ощущение внутри до сих пор как от полноценного восхождения, без капли сожаления о том, что развернулись.
